Монструозы weekly

[tal_gilas]

Полли перехватила взгляд Маледикта. Вампир пожал плечами.
- Э… - начала Мэникл.
- Что, рядовой?
- У меня есть с собой юбка, сэр.

- Господи, зачем она тебе?
Мэникл покраснела. Ответ она придумать не успела.
- Бинты, шэр, - невозмутимо подсказала Игорина.
- Да! Да! Конечно! – выпалила Мэникл. – Я… нашел ее в трактире, в Плюне…
- Я попрошил ребят принешти все подходящее белье, прошто на вшякий шлучай, - сказала Игорина.
- Очень разумно, рядовой, - похвалил Блуз. – У кого-нибудь еще что-нибудь есть?
- Не удивлюшь, шэр, - Игорина обвела комнату взглядом.
Новобранцы переглянулись.
Они открыли ранцы. У всех, кроме Полли и Маледикта, что-нибудь нашлось – и каждый извлекал это, опустив глаза. Сорочка, юбка… а в большинстве случаев – канифасовый платок, взятый с собой по какой-то странной, необъяснимой причине.
- Вы, должно быть, решили, что нас ждут серьезные потери, - сказал Блуз.
- Ошторожность лишней не бывает, шэр, - заметила Игорина и улыбнулась Полли.
- Конечно, у меня сейчас довольно короткие волосы… - продолжал лейтенант.
Полли вспомнила свои украденные локоны, которые теперь, возможно, трогал Страппи. Отчаяние придало ей сил.
- В любом случае, те прачки, в основном, немолоды, - быстро сказала она. – Они в платках и чепцах. Наверняка Игори… наверняка Игорь сумеет что-нибудь придумать, сэр.
- Мы, Игори, очень изобретательны, - согласилась Игорина и вытащила из кармана черный кожаный чехол. – Дешять минут и иголка, шэр, больше мне ничего не нужно.
- О, я прекрасно сыграю старуху, - сказал Блуз. С удивительной скоростью, так что Тьют подпрыгнула, он вдруг выбросил вперед обе руки, скрючив пальцы, придал лицу выражение крайней степени слабоумия и завизжал:
- Ох, мои ножки, мои бедные ножки! Господи помилуй, все теперь совсем не так, как раньше!
Сержант Джекром незаметно уронил голову на руки.
- Превосходно, сэр, - сказал Маледикт. – Я в жизни ничего подобного не видел.
- Может, ваша прачка будет хоть капельку помоложе? – предложила Полли. Честно говоря, Блуз напомнил ей тетушку Хетти после двух третей стакана шерри.
- Ты так думаешь? – усомнился Блуз. – Ну, если ты абсолютно уверен…
- И… э… если вы повстречаете стражника, сэр, то старуха не стала… не стала бы…
- Заигрывать, - шепнул Маледикт, который, судя по всему, рисовал себе те же ужасы.
- Заигрывать с ним, - закончила Полли, краснея, и почти немедленно добавила: - Если только она предварительно не хватила стакан шерри, сэр.
- А я бы пошоветовал вам побритша, шэр…
- Побритша? – переспросил Блуз.
- Побриться, сэр, - перевела Полли. – Сейчас принесу бритву и мыло.
- Ах да. Конечно. У старух редко бывает борода, правда? Не считая моей тетушки Партеноуп, впрочем. И… э… ни у кого не найдется двух воздушных шариков?
- Зачем, сэр? – спросила Холтер.
- Большая грудь всегда вызывает у зрителей смех, - ответил Блуз. Он снова обвел лица новобранцев взглядом. – Э… вы так не считаете? А я сорвал аплодисменты в роли вдовы Тумблер… Думаете, не пойдет?
- Наверняка Игорь сумеет сшить что-нибудь… э… более реалистичное, сэр, - сказала Полли.
- Да? Ну, если ты действительно так думаешь… - уныло ответил Блуз. – Пожалуй, я пока войду в роль.
Он скрылся в единственной свободной комнате. Через несколько секунд отряд услышал, как он повторяет «Ох, мои бедные ножки!» в разных вариантах уховертного визга.
Новобранцы сгрудились кучкой.
- О чем это он тут толковал? – спросила Холтер.
- О театре, - сказал Маледикт.
- Что это такое?
- Мерзость в глазах Нуггана, конечно, - ответил вампир. – Слишком долго объяснять, дитя мое. Одни люди притворяются другими и рассказывают какую-нибудь историю, и все это происходит в огромной комнате, где мир становится иным. А третьи люди сидят, смотрят и едят шоколад. Вопиющая мерзость.
- Однажды в городе я видела Панча и Джуди, - сказала Мэникл. – А потом кукольника куда-то уволокли и объявили Панча и Джуди Мерзостью.
- Я помню, - подтвердила Полли.
Было решено, что нельзя показывать, как крокодилы пожирают представителей власти, хотя до появления кукольника никто в городе не знал, что такое крокодил. И ту сцену, где клоун бил свою жену, также сочли Мерзостью, потому что толщина палки у него превышала уставленный законом дюйм.
- Лейтенант и минутки не продержится, - сказала она.
- Да, но он ведь не пошлушает, - заметила Игорина. – Я, конечно, как следует поработаю ножницами и иголкой, чтобы сделать из него женщину, но…
- Игорина, когда ты говоришь о таких вещах, у меня в голове возникают странные образы, - предупредил Маледикт.
- Извини, - сказала Игорина.
- Ты помолишься за него, Уолти? – попросила Полли. – Боюсь, нам не обойтись без чуда.
Уолти послушно закрыла глаза и сложила руки, а потом застенчиво сказала:
- Герцогиня говорит, что это сложнее индейки.
- Уолти, - сказала Полли. – Ты действительно…
Она замолчала, когда оживленное маленькое личико обратилось к ней.
- Да, - ответила Уолти. – Я действительно разговариваю с Герцогиней.
- Помнится, я тоже с ней разговаривала, - огрызнулась Холтер. – Когда-то я ее просила. Но эта дурацкая рожа только пялилась в ответ. Герцогиня ничего не сделала. Никому не помешала. Чушь, глупости… - девушка замолчала – ее переполняли слова. – В любом случае, почему она говорит именно с тобой?
- Потому что я слушаю, - тихо ответила Уолти.
- И что же она говорит?
- Иногда просто плачет.
- Герцогиня плачет?
- Потому что люди многого хотят, а она ничего не может сделать, - Уолти привычно подарила им улыбку, которая озарила всю комнату. – Но все будет хорошо, как только я окажусь в нужном месте.
- Ну тогда ладно… - начала Полли, ощутив глубочайшее смущение, которое ей всегде внушала Уолти.
- Как хочешь, - сказала Холтер. – Но я никому молиться не стану, слышишь? Больше никогда. Не нравится мне это, Уолти. Ты хороший человек, но мне не нравится, как ты улыбаешься…
Она вдруг замолчала.
- Нет…
Полли взглянула на Уолти. Лицо у нее было тонкое и угловатое, а Герцогиня на рисунке больше всего напоминала перекормленного палтуса, но улыбка, вот эта улыбка…
- Я больше не стану терпеть! – крикнула Холтер. – Прекрати немедленно! Слышишь? Ты меня пугаешь. Оззи, скажи, чтобы она… он перестал так улыбаться!
- Успокойтесь, вы все… - начала Полли.
- Замолкните, черт возьми! – сказал Джекром. – Из-за вашего шума не слышишь, что жуешь. Парни, вы все на нервах. Бывает. А Уолти просто решил помолиться перед боем. Опять-таки, бывает. Приберегите силы для врага. Успокойтесь. И это так называемый приказ. Ясно?
- Перкс? – позвал Блуз.
- Поторопись, - сказал Маледикт. – Наверное, ему нужно зашнуровать корсет.

Блуз сидел на останках стула.
- Перкс, пожалуйста. Мне нужно побриться.
- Я думал, рука у вас уже зажила, сэр…
- Э… да, - Блуз явно смутился. – Дело в том, Перкс, что… честно говоря, я никогда не брился сам. В школе меня брил слуга, ну а в армии, конечно, у нас с Близерскайтом был денщик. Э… когда я пытался побриться самостоятельно, обычно дело заканчивалось кровью. Я даже не задумывался об этом, пока не попал в Плотц, а потом… э… стало затруднительно.
- Извините, сэр, - сказала Полли. Какой странный мир…
- Возможно, однажды ты меня поучишь, - продолжал Блуз. – Сам-то ты, надо сказать, всегда идеально выбрит. Генералу Фракку это бы понравилось. Говорят, он ярый противник усов.
- Как угодно, сэр, - сказала Полли. Она поняла, что вывернуться не получится, и принялась старательно точить бритву. Возможно, обойдется несколькими небольшими порезами…
- Как ты думаешь, не сделать ли мне красный нос? – спросил Блуз.
- Может быть, сэр…
«Сержант знает про меня, это точно, - подумала она. – Конечно, знает. Но почему он молчит?».
- Может быть, Перкс?
- Что? О. Нет… а зачем красный нос, сэр? – спросила Полли, энергично нанося пену.
- Наверное, так будет… пф-ф… смешнее…
- Сомневаюсь, что цель именно такова, сэр. Если вы немного откинетесь назад…
- Я должен вам кое-что сказать про юного Перкса, сэр.
Полли невольно вскрикнула. Джекром, подкравшись так тихо, как умеют только сержанты, незаметно вошел в комнату.
- Пф-ф… сержант?
- Перкс сам не умеет бриться, сэр, - сказал Джекром. – Дай-ка мне бритву, парень.
- Не умеет бриться? – повторил Блуз.
- Нет, сэр. Перкс нам соврал. Ведь так, Перкс?
- Ладно, сержант, не нужно вытягивать у меня правду, - Полли вздохнула. – Лейтенант, я…
- …прибавил себе пару лет, - закончил Джекром. – Правда, Перкс? Тебе всего четырнадцать.
Он взглянул на Полли поверх головы лейтенанта и подмигнул.
- Э… да, сэр, я соврал, чтобы завербоваться, - сказала Полли.
- Сомневаюсь, что такого парнишку нужно тащить в крепость, сэр, каким бы отважным он ни был, - сказал Джекром. – И я не думаю, что он в отряде один такой. Правда, Перкс?
«Ах, вот в чем дело. Шантаж», - подумала Полли.
- Да, сержант, - устало ответила она.
- Нехорошо будет, если детишек перебьют, сэр, ведь так? – спросил Джекром.
- Я вас, пф-ф… понимаю, сержант, - сказал лейтенант, когда Джекром осторожно провел лезвием по его щеке. – Дело непростое…
- Ну так давайте поставим точку, - предложил тот.
- С другой стороны, сержант, я знаю, что… пф-ф… вы сами завербовались еще в детстве, - продолжал Блуз. Бритва остановилась.
- Ну, в те времена все было по-другому… - начал Джекром.
- Если не ошибаюсь, вам было пять лет, - перебил лейтенант. – Когда я узнал, что мне предстоит встреча с живой армейской легендой, то, разумеется, порылся в документах, чтобы, знаете ли, ввернуть пару своевременных шуток, когда я буду вручать вам почетную отставку. Ну… несколько юмористических напоминаний о былых временах. И представьте, как я удивился, когда обнаружил, что вы, оказывается, служите… не скажу наверняка… но в целом уже не менее шестидесяти лет.
Полли как следует наточила бритву. И теперь она касалась щеки лейтенанта. Полли вспомнила убийство в лесу… ну ладно, ладно, гибель пленника, попытавшегося сбежать. «Это будет не первый офицер, которого я убью…».
- Наверное, в документы вкралась ошибка, сэр, - спокойно отозвался Джекром. В мрачной комнате, с поросшим мхом стенами, сержант казался великаном.
Сова, сидевшая на трубе очага, издала пронзительный крик, который эхом прокатился по комнате.
- Нет, сержант, - сказал Блуз, не обращая никакого внимания на бритву. – Ваши документы подвергались исправлениям. Причем не раз. Однажды это сделал сам генерал Фракк. Он вычел десять лет из вашего возраста и записал разницу. И он был не единственным. Честно говоря, сержант, я прихожу лишь к одному выводу…
- А именно, сэр?
Бритва снова остановилась, прижавшись к шее Блуза. Молчание, неестественное и напряженное, длилось некоторое время.
- Что есть еще один человек по фамилии Джекром, - медленно ответил Блуз, - и его данные… перемешались с вашими, так что… каждая попытка разобраться лишь вносила новую путаницу, особенно если люди, которые это делали, не ладили с математикой.
Бритва вновь задвигалась с необыкновенной гладкостью.
- Думаю, вы попали прямо в точку, сэр, - сказал Джекром.
- Я напишу объяснительную записку и приложу ее к документам, - продолжал Блуз. – По-моему, самым разумным будет спросить у вас напрямую, сколько вам лет. Сколько вам лет, сержант?
- Сорок три, сэр, - немедленно ответил Джекром. Полли подняла глаза к потолку, не сомневаясь, что ответом на эту чудовищную ложь должен стать подобающий раскат грома.
- Вы уверены? – уточнил Блуз.
- Э… сорок пять, сэр. Тяготы солдатской жизни налицо, сэр.
- Но даже если так…
- Ах да, припоминаю пару дней рожденья, которые как-то вылетели из памяти. Мне сорок семь, сэр.
И по-прежнему никаких признаков божественного неудовольствия.
- Э… хорошо. Очень хорошо. Знаете что, сержант? Я внесу поправки в документы.
- Спасибо, сэр.
- Так же, как это сделал генерал Фракк. И майор Галош. И полковник Леггинс.
- Да, сэр. Чиновничьи ошибки меня всю жизнь преследуют, сэр, я прямо замучился, - Джекром отошел. – Готово, сэр. Щеки у вас гладкие, как детская попка. Как в жизни должно быть, сэр. Люблю, когда все гладко и чисто.

Отряд смотрел, как лейтенант Блуз идет между деревьев, направляясь к тропе. Они видели, как он присоединился к беспорядочной волнистой веренице женщин, идущих к калитке. Они прислушались в ожидании воплей… и ничего не услышали.
- Разве женщины д-д-должны так качаться на ходу? – спросила Уолти, вглядываясь сквозь кусты.
- Официально нет, наверное, - ответила Полли, рассматривая крепость в телескоп Блуза. – Ну что, теперь нужно ждать какого-нибудь сигнала, что у него все в порядке.
Над головами послышался крик канюка.
- Его раскроют, как только он войдет, держу пари, - сказал Маледикт.
Они оставили Яшму на страже. Без краски троллиха так хорошо вписывалась в скалистый пейзаж, что никто не заметил бы Яшму, пока не врезался бы прямо в нее – ну а тогда было бы уже слишком поздно.
Они возвращались через лес и уже почти добрались до развалин фермы, когда это случилось.
- Ты отлично держишься, Маледикт, - сказала Полли. – Может быть, желуди все-таки помогли. Ты даже ни разу не заговорил про кофе…
Маледикт остановился и медленно обернулся. К ужасу Полли, его лицо мгновенно заблестело от пота.
- Обязательно нужно было об этом вспоминать? – хрипло спросил он. – Пожалуйста, не надо! Я старался изо всех сил! У меня почти получилось!
Вампир повалился наземь, но тут же с трудом приподнялся на четвереньки. Он поднял голову, и его глаза блеснули алым.
- Давай… Игорина… - проговорил Маледикт, задыхаясь. – Я знаю, ты запаслась…
…хопхопхопхопхоп…
Уолти молилась. Маледикт вновь попытался встать, рухнул на колени и умоляюще воздел руки к небу.
- Уносите ноги, пока не поздно, - прохрипел он, и его клыки начали удлиняться прямо на глазах. – Я…
Мелькнула тень, и вампир повалился наземь как сноп, оглушенный двухфунтовым мешочком с кофе, который упал прямо с неба.

Полли появилась в укрытии, таща Маледикта на плече. Она устроила его поудобнее на старой соломе, и отряд принялся совещаться.
- Как вы думаете, может, все-таки вытащить этот мешочек у него из зубов? – нервно спросила Мэникл.
- Я пыталась, но он сопротивляется, - ответила Полли.
- Но он же без сознания!
- Он не отпускает кофе. Он его сосет. Я была уверена, что он совсем отключился, но он схватил мешочек и вцепился в него зубами! Кофе свалился прямо с неба!
Холтер уставилась на Уолти.
- Герцогиня доставляет кофе на дом? – спросила она.
- Нет! Герцогиня говорит, что это не она!
- Бывает, идут дожди из рыбы, - сказала Игорина, склоняясь над Маледиктом. – Возможно, ураган пронесся над кофейной плантацией, а потом в верхних слоях атмосферы ударила молния…
- А потом ураган навестил кофейную фабрику и ссыпал кофе в маленький мешочек? – поинтересовалась Холтер. – Мешочек, на котором нарисован человек в тюрбане и написано «Клатчский среднепрожаренный. Разбудит лучше пушки»?
- Ну, если так рассуждать, это дейштвительно может показаться странным… - Игорина встала и добавила: - Думаю, он будет в порядке, когда очнется, разве что слишком разговорчив.
- Ладно, парни, давайте отдыхать, - сказал Джекром, входя. – Дадим руперту пару часов, чтобы заварить кашу, а потом пройдем с краю, тихонько проскользнем в долину и присоединимся к нашим. Вкусная баланда и настоящие одеяла, парни. По-моему, неплохо.
- Откуда нам знать, что у лейтенанта ничего не получится, сержант, - заметила Полли.
- Да, да, конечно, может быть, он уже вышел замуж за командира гарнизона. Случались штуки и похлеще, хоть я и не припомню, когда. Перкс и Мэникл, в дозор. Остальные, на боковую.

Вдалеке прошел злобенский патруль. Полли проводила его взглядом. Наступал хороший день, теплый и немного ветреный. Приятная сухая погода. Отличный день для прачек. Может быть, у Блуза действительно получится. Может быть, все стражники разом ослепнут.
- Полли? – шепнула Мэникл.
- Что? Слушай, как тебя зовут на самом деле?
- Бетти. Э… ведь там, в крепости, почти все солдаты из «Наступай-отступай»?
- Видимо, так.
- Значит, там я, скорее всего, найду своего жениха?
Мы об этом уже говорили, подумала Полли.
- Наверное.
- Будет непросто, если там очень много пленных… - сказала Бетти. У нее явно что-то было на уме.
- Ну, если мы вдруг доберемся до темниц и начнем спрашивать, наверняка найдется кто-нибудь, кто его знает. Как зовут твоего жениха?
- Джонни, - шепотом ответила Бетти.
- Просто Джонни?
- Э… да…
«Ага, - подумала Полли. - Кажется, понимаю».
- У него светлые волосы и синие глаза. И золотая серьга. И… как это называется… ну, что-то вроде фурункула… такой странной формы… на… на… ягодице.
- Так. Так.
- Э… наверное, все это не самые лучшие приметы, если хорошенько подумать…
«Да уж, если только ситуация не будет располагать к очень странной очной ставке, - подумала Полли. - И я даже не представляю, какова должна быть эта ситуация».
- Да нет, ничего себе, - ответила она.
- Он сказал, его все в полку знают, - продолжала Бетти.
- Да? Ну, это хорошо, - сказала Полли. – Значит, нам останется только спросить.
- И… мы хотели разломить пополам шестипенсовик… ну, ты знаешь, как в песне… если он пропадет на несколько лет… чтобы мы могли узнать друг друга, если половинки совпадут…
- Ну конечно, отличная идея.
- Но… но… я дала ему шестипенсовик, и он сказал, что разломит его в кузне, потому что там есть тиски… он пошел в кузню, и, наверное, его призвали… - голос Бетти оборвался.
«Ну, примерно этого я и ожидала».
- Наверное, ты думаешь, что я глупая девчонка, - промямлила Бетти.
- Скорее, глупая женщина, - заметила Полли, внимательно рассматривая пейзаж.
- Знаешь, у нас был такой стремительный роман…
- Прямо ураган, - сказала Полли, и Бетти улыбнулась.
- Ага, вроде того.
Полли тоже улыбнулась
- Знаешь, Бетти, в такое время нелепо обвинять человека в глупости, - сказала она. – Где нам искать мудрости? У бога, который запретил головоломки и синий цвет? У замшелого правительства, во главе которого стоит портрет? У армии, которая считает, что упрямство и смелость – одно и то же? По сравнению со всеми ними ты ошиблась лишь в том, что неудачно выбрала время!
- Но я не хочу в Трудовую школу! - возразила Бетти. – Туда забрали девочку из нашей деревни. Она так кричала и отбивалась…
- Ну так дерись! – воскликнула Полли. – Теперь у тебя есть меч. Дерись с ними!
Она увидела ужас на лице Бетти и вспомнила, что перед ней не Холтер.
- Слушай, если мы выберемся из заварушки живыми, то поговорим с полковником. Он наверняка тебе поможет.
«В конце концов, - подумала Полли, - твоего парня, возможно, действительно зовут Джонни. И, возможно, его действительно внезапно призвали». Надежда – удивительная штука. Полли продолжала:
- Если мы выживем, больше не будет школы и побоев. Ни для тебя, ни для кого-либо из нас. Лишь бы мы не потеряли голову. Лишь бы не разучились думать.
Бетти была готова расплакаться, но все-таки улыбнулась.
- Уолти разговаривает с Герцогиней. Она все устроит.
Полли взглянула на неизменный, залитый солнцем пейзаж. Никого не было, кроме канюка, который описывал широкие круги в запретной синеве.
- Не знаю… - сказала она. – Но кто-то там наверху нам помогает…

Comments

[hild-0.livejournal.com]

Замечательно! Эпизод "вампиру как-то бог послал мешочек кофе" вообще прекрасен. Обсуждения религии - тоже. Холтер явно хотела бы верить, но разочаровалась?
Правильно ли я понимаю, что сержант Джекром служит столько лет, сколько люди не живут?

[tal-gilas.livejournal.com]

Разочаровалась - не то слово, пожалуй...
Судя по правке в документах, Джекрому вообще не понять сколько лет :)

[hild-0.livejournal.com]

Да, понимаю.
То есть он не человек?

[tal-gilas.livejournal.com]

Нет, вполне себе человек. Просто с документами непорядок :)

[pereille.livejournal.com]

Я думаю, ему лет 70, нет?

[tal-gilas.livejournal.com]

Да ну, имхо, меньше. Очень уж здоров для 70-то, при такой-то жизни. Хотя...

[pereille.livejournal.com]

Я бы по ощущению дал ему 60. Ну, 65. Но Блуз говорит, что по документам воюет не меньше 60 лет, а завербовался в пять (издеваеццо, типа). А Блуз считать умеет, если говорит, что воюет 60, значит - и в самом деле 60. Понятно, что завербовался никак не раньше 16-17. То есть 76-77. Но не верится. Верится в 65 :-).

[hild-0.livejournal.com]

Не верится, да. Если он обычный человек.

[pereille.livejournal.com]

Обычный, обычный, ничего мистического. Военный до мозга костей, армия - дом родной, куда ему идти? Он всю жизнь воевал и другого образа жизни просто не видит для себя.

[alla-hobbit.livejournal.com]

На самом деле не совсем обычный. :))
По моим ощущениям тоже где-то 65 максимум, но запросто Пратчетт мог нарочно преувеличить и поиграться с датами, не только для персонажей, но и для читателей - с него станется. :)

[pereille.livejournal.com]

Ну вот мне внезапно пришло в голову - а не ровесник ли он плюс-минус тому старикашке, который Полли фехтовать учил? - судя по тому, как Джекром его вспоминает ("old sot").
Но воспринимается на 65, да!

[alla-hobbit.livejournal.com]

Ну это вряд ли показатель - он мог быть его старшим товарищем, хотя совсем не факт, что там все люди в 65 были такими крепкими, скорее наоборот, так что кто-то другой в этом возрасте уже мог быть и полной развалиной.

[pereille.livejournal.com]

Ну вот я и говорю: не исключено, что ровесники. Если либо тот - развалина для своего возраста, либо Джекром поразительно хорошо сохранился. [А знаешь, почему? :-) чисто физиологически? :-)]

[alla-hobbit.livejournal.com]

Если ты насчет того, за что я на тебя все время злюсь, то нифига подобного - вспомни куда он в конце отправился. ;))

[pereille.livejournal.com]

Просто он уже сильно превысил пенсионный возраст. Но из армии уходить не хочет. Поэтому всеми доступными ему способами устраивает непорядок с документами. Как вот сейчас. :-)

[hild-0.livejournal.com]

А почему это кого-то настолько напрягает? Не то, что б у них было много лишних людей, как мне кажется.
Сколько там пенсионный - 50? А ему, скажем, 70?

[pereille.livejournal.com]

Нет-нет, пенсионеров там в армии не держат. Наверное, Нугган не разрешает :-). Помните, там в первых главах Полли вспоминает про разных стариканов-ветеранов, которые у них в трактире собирались; один из них Полли фехтовать учил. Вот - ветераны, и уже не в армии, хотя лишних людей и впрямь нет. Кстати, вот, вспомнил: помните, Полли ссылается на этого старикана, который ее учил фехтовать, а Джекром радостно восклицает: а! такой-то! жив еще, старый пьяница! То есть это явно Джекромов былой собрат по оружию, может, даже ровесник.

[hild-0.livejournal.com]

Ну, да, вариант. То есть ему может быть около 70 и он очень хорошо сохранился?

[alla-hobbit.livejournal.com]

в роли Вдовы Тумблер - почему вдова с большой буквы?
В мрачной комнате, с поросшим мхом стенами - поросшими
Сорок три, сэр, - немедленно ответил Блуз. - Блуз ответил сам себе? ;))
что никто бы не заметил бы Яшму, пока не врезался бы прямо в нее - перебор "бы" на единицу площади
Мы об этом уже говорили, подумала Полли - прямая речь